Пояснения Ричарда Столлмана к декларации против ACTA

Оригинал опубликован Ричардом Столменом 16 июня 2010 года.

ACTA(1), договор, составленный для нападения на права пользователей компьютеров в сорока с лишним странах — а потом и в других — встречает все большее сопротивление. ACTA несет в себе скрытую угрозу наказания пользователей Интернета отключением от сети, если их обвинят в обмене, и требует, чтобы государства запретили программы, разрушающие цифровое управление ограничениями, известное также как цифровые оковы(2).

В преддверии секретных встреч представителей государств, на которых обсуждается это нападение, граждане Новой Зеландии организовали свою собственную открытую встречу, “PublicACTA”, с целью критики ACTA. Участники опубликовали Веллингтонскую декларацию, призывающую стороны переговоров по ACTA отказаться от некоторых несправедливостей, которые, как они подозревали, могут появиться в договоре.

Это событие было важной вехой в борьбе против ACTA. Но несмотря на то, что я поддержал бы любое из возражений декларации против ACTA, она идет на две уступки, из-за которых я не могу поставить под ней свою подпись.

Веллингтонская декларация должным образом порицает намерение ACTA запретить устройства, которые могут разбить цифровые оковы; затем она подрывает это положение, заявляя, что ограниченный запрет, который вводит статья 11 Договора ВОИС об Интернете, был бы допустим. Этот ограниченный запрет дал бы государству основание для введения определенного рода цифровых оков. Согласиться на это — даже без борьбы — это почти то же самое, что уговаривать стороны ACTA попытаться зайти еще дальше.

Возможно, они поступили так, чтобы свести к минимуму требуемые изменения в ACTA. В другой ситуации это был бы верный подход, но в данном случае это не так.

Когда мы просим у кого-нибудь то, чего он нам не должен, нам надлежит по возможности сократить и облегчить это. Кроме прочего, это обычно делает более вероятным удовлетворение просьбы. Но здесь у нас другой случай. Когда мы противостоим ACTA, мы не просим милости от наших правительств. Защита нашей свободы составляет смысл их существования, и мы требуем этого по праву. Мы не должны идти на “компромисс”, добровольно уступая часть своей свободы, чтобы у них было меньше дел.

Второй момент, с которым я не могу согласиться,— то, что декларация восхваляет ВОИС как “общедоступный, открытый и всеобъемлющий” форум для работы над соглашениями об авторском праве и других не связанных с ним законах разного рода. Я не припомю, чтобы ВОИС выступила за что-либо хорошее в мире.

Нужно признать, что процедуры ВОИС не так плохи, как переговоры по ACTA, которые по большей части проводятся секретно, но это лучшее, что можно сказать о ВОИС. Ее употребление пропагандистского термина “интеллектуальная собственность”(3) отражает ее тенденцию ставить вопросы так, чтобы еще больше ограничить людей. Ее действия следуют этой тенденции: договоры ВОИС об авторском праве в последние десятиления были специально направлены против свободы людей, которые используют опубликованные произведения. Возможно, перенос переговоров по ACTA в ВОИС сделал бы результат менее пагубным, но едва ли это гарантировало бы, что результат будет хорошим. Давайте не будем просить, чтобы нас вынули из огня и бросили в полымя!

Каждый раз, когда есть предложение изменить положение к худшему, очевидный путь сопротивления этому — кампания за сохранение текущего состояния дел. Это предполагает сбор подписей под высказываниями в его пользу того, что есть; таким образом, похвалы ВОИС — естественный способ подчеркнуть, насколько ACTA ухудшает положение.

Однако, когда перемены к худшему были и раньше, одобрение текущего положения ведет к узаконению этих ухудшений. За последние двадцать лет наблюдались глобальные волны вредных изменений в авторском праве — некоторым из них содействовала ВОИС. Если мы противостоим очередному выпаду, идеализируя текущее положение, значит, мы прекращаем борьбу против них. Это значит, что нашим противникам нужно только предложить дальнейшее ущемление наших прав, чтобы мы смирились с предыдущим ущемлением.

Вместо идеализации текущего состояния мы должны требовать положительных перемен, восстанавливающих уже потерянные свободы. Например, во многих странах уже есть законы, вводящие ограничения на устройства, которые могут разбить цифровые оковы; эти законы должны быть отменены. Договоры ВОИС требуют введения таких законов; страны, подписавшие эти договоры, должны их расторгнуть. Исключение из ACTA требования таких законов — это лишь один эпизод в борьбе за их упразднение.

Кроме этих двух моментов, упомянутых выше, у меня нет серьезных возражений, но эти два момента очень важны.

Кроме этих замечаний по существу, есть также замечания по формулировкам. Веллингтонская декларация повторяет некоторые термины пропаганды индустрии авторского права: она говорит “защита”, где следует говорить “ограничения”, например, называя цифровые оковы “техническими мерами защиты”. Выписывая официальное названия ВОИС, она повторяет термин “интеллектуальная собственность” безо всяких пояснений, которые опровергали бы следующие из него выводы. Эти замечания по терминологии не так важны, как существо дела, но они влияют на общественное мышление, а это немаловажно.

Они влияют также на тон декларации. Употребление этих терминов переводит обсуждение на путь, проторенный сторонниками ужесточения ACTA. Общий тон избегает резкой конфронтации с политиками, которые стремятся навязать несправедливые законы с помощью ACTA.

Политики эти служат большим музыкальным и кинокомпаниям. Они намерены навязывать то, чего желают эти компании: сначала сорока с лишним странам, затем — всему миру. Они не уделят должного внимания никаким цивилизованным предложениям, высказанным в приличной форме, которая предполагает их добрую волю; это показывает их ответ на Веллингтонскую декларацию. Чтобы объединиться в движение и остановить их, мы должны говорить: “Встаньте с нами и боритесь!” Итак, я написал твердую и ясную декларацию против аспектов ACTA, которые угрожают нашей свободе.

Независимо от того, подписали ли вы Веллингтонскую декларацию, я приглашаю вас подписать эту декларацию с призывом строго ограничить ACTA в простых и понятных пределах.

Часть ACTA подразумевает введение более жестких мер против коммерческой международной торговли товарами, которые нарушают авторские права и товарные знаки. Вообще говоря, я не против этого. Другие части ACTA предлагают меры угнетения общества. Этого мы допускать не должны.

Современное авторское право чрезмерно жестко, так же, как патентное право в некоторых отраслях. Они затрудняют или запрещают виды деятельности, которые должны быть разрешены. Нашей целью должно быть упразднение этих ограничений, но если ACTA будет держаться в стороне от этих вопросов, мы можем позволить ему вступить в силу.

Таким образом, эта декларация призывает убрать меры угнетения из ACTA либо полностью отказаться от него.

Прочтите и подпишите декларацию.

Примечания:

1. Официальное название ACTA — “Anti-Counterfeiting Trade Agreement” (“Торговое соглашение по борьбе с контрафакцией”, т.е. подделками), но термин “контрафакция” в данном контексте искажает слово и неверно описывает предмет. Копии файлов, которые пользователи делают, когда обмениваются ими, возможно, несправедливо запрещены в некоторых странах, но они ни в каком смысле не являются “контрафактными”. Мы не должны узаконивать это неверное представление, употребляя для ACTA то же название, что и его официальная пропаганда. Таким образом, я называю его только “ACTA”.

2. Кампания против цифрового управления ограничениями проводится на сайте DefectiveByDesign.org.

3. Объяснение пропагандистского термина “интеллектуальная собственность” и причины, по которым мы должны отказаться от него, изложены на http://www.gnu.org/philosophy/not-ipr.html.

Источник — http://www.fsf.org/ru/root/campaigns/poyasneniya-k-deklaracii-protiv-akta